Тайная комната

Текст Владимир Панкратов

«Помню, приезжал некий театральный критик из Москвы, Соня принимала 
его по первому разряду, хотя за глаза, смеясь, называла дуболомом...»

Анатолий Рыбаков, «Тяжелый песок»

коло недели я предлагал, а потом уговаривал знакомых сделать 

это со мной. Люди вертели пальцем у виска, по-доброму улыбались 

и вспоминали, что в нужный день заняты. Хотя все они были 

в нашей Оперетте лет сто назад, а кто-то и вовсе не был. Я тоже 

последний раз был там в детстве, и у меня остались хорошие воспоминания. 

В любом случае, если это и был знак не ходить туда, он был первым 

из большого множества.

Сначала таксист не понял, о каком месте я говорю. Потом оказывается, 
что вместо здания Театра музыкальной комедии стоит банкетный зал, и прямо 
сейчас карнайщики оглушительными звуками провожают внутрь 
подъезжающих гостей. Затем я замечаю, что театр никуда не девался, а стоит 
тихо-мирно рядом — у них с банкетным залом, который кажется чуть ли 
не вдвое больше него, общая стена.

Покупаю билет (места можно выбрать по карте зала, выполненной в технике 
аппликации на дощечке у окна кассира). Прохожу мимо гардероба, в котором 
никто не стал оставлять вещи. В холле по-домашнему пахнет выпечкой. 
Захожу в зал и понимаю, почему никто не стал снимать верхнюю одежду: 
здесь просто холодно. Какая-то бабушка, поймав мой потерянный взгляд, 
говорит, чтобы я садился куда хочется. «Здесь никто не смотрит», — уверяет 
она. Действительно, зал заполнен лишь на четверть и остается таким же 
к открытию занавеса.

В оркестровой яме пусто, музыка играет с фонограммы, артисты поют 
в фонящие микрофоны, которые после исполнения исправно вставляют 
обратно в стойку. Вопросы, которые я задаю сам себе: «Что я здесь делаю?», 
«Кто эта горстка людей, пришедшая сегодня сюда со мной?», «Ради кого 
актеры ломают... играют комедию?» Они тем временем играют, как ни в чем 
не бывало: пылко произносят свои речи, обращаются к публике, та жадно 
ловит их реплики, дружно смеется в ответ на шутку, аплодирует, когда 
начинаются песни. Я смотрю на сцену, на зрителей, и ничего не понимаю.

А потом понимаю. Эти двое — актер на сцене и редкий зритель перед ней — 
в сговоре. После третьего звонка они, видимо, перемещаются в какую-то 
другую плоскость, где нет плохого звука и ватного балета. В отгороженной 
от хищного мира сфере есть только актеры со своими персонажами и зрители 
со своей одинокой благодарностью. Напротив меня пожилой мужчина в дачной 
курточке кричит «Браво!» после каждого танца, его поддерживают с передних 
рядов. Мне становится так страшно, что я прихожу сюда снова на 
следующий же день.

   В качестве иллюстраций использованы 
   работы из проекта After The Final Curtain,
   где фотограф Мэтт Лэмброс снимает 
   заброшенные американские театры 

оркестровой яме появились музыканты (видимо, традиция, 

связанная с «премьерными» спектаклями). Зал заполнен на треть. 

Ба, да это те же лица: вот та бабушка, распределяющая места 

в зрительном зале, вот этот браво-мужичок, супруги с маленькой 

дочкой, пожилая парочка... Все они были здесь вчера. В этих же одеждах. 

На этих же местах. Я прислушиваюсь к их разговорам: они хорошо 

знают друг друга. И, похоже, как раз благодаря театру.

Я начинаю подозревать, что эти люди в домашней одежде не приехали сюда, 

как я, а пришли. Просто пришли из дома, ведь они живут в 5 минутах ходьбы. 

Театр стал их личным культурным клубом: здесь они встречаются 

с хорошими друзьями и узнают, как у тех дела; видят любимых актеров, 

которых они знают как облупленных; получают свою порцию радости 

независимо от погоды и количества пустых кресел. Настоящей радости: 

артистам не жалко работать для этой священной кучки, а этим членам 

тайной ложи не жалко засыпать артистов овациями.

Занавес открывается. Декорации дешевые (это вообще не довод, бро!), а хор 

одет в настолько грубо сшитые костюмы, что это видно невооруженным 

глазом. Поют в этот раз без микрофонов, так лучше. Кстати, хор там сзади 

поет или только делает вид? Танцоры смотрят друг на друга, боясь ступить 

не туда. Вчера, в другой комедии, они танцевали то же самое...

Но это всё неважно. Потому что я становлюсь свидетелем чего-то 

поинтереснее. Тот самый портал ирреальной сферы доброго зрителя 

и щедрого актера начинает медленно открываться. Дирижер указывает, куда 

идти. Я прохожу галерею портретов Главных Зрителей, затем вхожу в лабиринт 

из кресел, где не могу найти своего. Артисты балета берут меня за руку и ведут 

по темному Коридору Иронии, я спотыкаюсь о разбросанные микрофоны, 

путаюсь в чьих-то платьях, в ушах шумит, по ногам дует холодный ветер. 

И наконец, маленькая дверка, все щели которой светятся ярким светом. Это 

потайная комната, и в ней меня ожидают хорошие, действительно хорошие 

актеры Зинаида Соловей и Фируз Максудов, Динара Миняева и Диана Жабина, 

Руслан Шерезданов и Ойбек Соткулов. Это не совет старейшин, здесь 

много молодых. И им тоже не всё равно и не жалко. Только если вы 

доберетесь до конца Коридора...

Когда комедия подходит к концу, я сваливаюсь в реальность и понимаю, 

что быть принятым в секретный кружок почитателей оперетты мне не суждено, 

хоть я и добрался до неизвестной комнаты. Потому что для этого 

я должен перестать быть снобом-говноедом и стать чистым и наивным 

пожирателем искусства. Без притязаний на причисление к лику я иду 

на следующую премьеру через две недели.

ал заполнен на две трети. Вокруг меня по-вечернему одетые 

зрители, моих бабушек и не видно в этой толпе (может, всё потому, 

что сегодня воскресенье?). Худрук театра Сергей Каприелов 

выходит к микрофону и говорит, что сегодня «выход молодых»: 

актер Руслан Шерезданов представляет свою первую режиссерскую работу, 

в которой задействованы только молодые артисты труппы. «Программки 

мы распечатать не успели, поэтому я вам так зачитаю, кто сегодня будет 

на сцене». Я вас обожаю.

Сюжет комедии («Люкс для иностранцев») не оригинален: в гостинице, 

в одну и ту же комнату по ошибке заселяют сразу две парочки постояльцев, 

из-за чего возникает путаница, которая длится следующие два часа. Плюс 

не вовремя появившаяся жена, плюс метрдотель с прибабахом, плюс 

таинственная богачка, живущая за стеной, но так и не появившаяся на публике. 

Черты, присущие многим театральным комедиям, не сделали ее менее 

интересной, во всяком случае, в исполнении этих самых «молодых». Они 

без кривляний и проволочек классно разыграли эту комедию положений, 

и тут весь зал хлопал уже не из-за влияния какой-то магической сферы...

Только после выхода из зала я понял, что в этот раз никаких «ворот» 

в тайную комнату не было. Я не помню, как актеры обходились с микрофонами, 

не помню, были ли проблемы с реквизитом или одеждой, что танцевал балет, 

был ли вообще хор. Я помню только, что мне понравилась дураковатость 

похожего на Дельвига Максима Воланского, понравилась правильно 

выдержанная «взрослость» Наргизы Баратовой, понравились телесные 

выкрутасы Бехзода Усманова, понравился пьяненький Анатолий Лигай. Помню 

только, что мне понравился спектакль. И это, наверное, главное.

Приду ли я сюда еще раз? Пожалуй, да. Приходить ли вам в этот театр? 

Ну, если вы тот самый сноб, лучше не надо. Или, по крайней мере, 

идите на молодых.