Поэт и толпа

magenta узнала у поэтессы 
Алины Дадаевой, чем отличается 
американский поэт от нашего, 
и почему на вечера поэзии ходит 
так мало молодежи



Текст Владимир Панкратов

АЛИНА ДАДАЕВА,
поэт, прозаик. 23 года.
Первый цикл стихов
«Предчувствие» вышел
в 2010 году. Публиковалась
в узбекском поэтическом
альманахе «Вдохновение»,
а также в литературных
журналах «День и ночь»,
«Звезда», «Новая юность»
и «Звезда Востока».
В 2012 году участвовала
               в Международной программе              
для писателей (International 
Writing Program), в рамках
которой была приглашена
в «городок писателей»
Айова-Сити в США.

Если бы Вы сами брали интервью у молодого 

поэта — какой вопрос был бы в Вашем списке первым, 

а какой — самым главным?

Отвечу полушутя — и абсолютно серьезно: исходя 

из отечественно-восточных реалий, первый вопрос будет: 

«Как Ваши дела?», или другие его возможные вариации. 

А главный: «Не могли бы Вы прочесть несколько Ваших стихов». Подчеркну: все прочие будут исходить из конкретных текстов 

и известных мне биографических данных.

Поэзия — это смысл жизни, работа, хобби? На что 

может жить наш поэт? Или о материальных вопросах поэты вообще, как правило, мало задумываются?

Первое — смысл жизни. Хотя не назову его главным — 

ибо существует много того, чем стихи непосредственно питаются 

и без чего едва ли возможны. Поэзия — однозначно не работа 

(и денег не приносит, и подход к ней не тот) и не хобби 

(у отечественного пишущего для сего обозначения к ней 

чрезмерно сакрализованный подход). Смысл ли жизни? Вероятно, 

и пафосно говоря, именно он. Но плохо то произведение искусства, 

в котором заложен только один смысл. Потому хоть и смысл, а таки не единственный.  Может ли поэзия стать средством заработка? История литературы показывает, что да. К подобному явлению — ныне практически фантастическому — отношусь без негатива. 

Если будучи товаром, поэзия остается все-таки поэзией — такому итогу только порадоваться можно. А если нет — так что же вообще 

о ней рассуждать?

Что случилось, когда Вы поняли, что хотите 

писать стихи?

Учительница в третьем классе принесла на урок «Незнайку» 

и предложила нам посоревноваться с ним в стихотворном 

мастерстве. В «палке-селедке» чувствовалось что-то потаенно-

глубинное, «ассонансно-ассоциативное», чего было не понять 

графоману-традиционисту Цветику.  Записалась — сначала 

в эпигоны, потом в поэты. Записалось.

Когда пишите стихи, Вы представляете некоего 

массового читателя, или слушателя, которого 

Вы первым познакомите со своими произведениями? 

Если да, то кто он? Сколько ему лет? Чем занимается?

Потенциальный читатель — предположительно, сам поэт. 

Или музыкант. Или художник. Или просто интересующийся 

искусством человек. Как видите, выбор падает на мастерового 

из собственного цеха. Так же как француз, пишущий 

на французском, рассчитывает прежде всего на то, что его 

прочтет такой же француз. И не потому, что он негативно 

относится, скажем, к русскому. А потому, что для понимания 

необходим общий язык. С большей частью молодых людей 

(подчеркну, с большей, но не со всей) у меня такового языка 

нет. И это, насколько я пониманию — или  чувствую — 

уже не огорчает ни меня, ни их.

7 декабря 2012 года я был на вечере в музее Есенина, 

где Вы вместе с Бахом Ахмедовым читали 

американские стихи. По моим подсчетам, на глаз, 

в зале было около ста человек. Из них молодых 

людей, скажем, Вашего же возраста — лишь 5-10%. 

Вас это расстраивает?

Поначалу — гнев, раздражение, огорчение — и весь перечень 

негативных эмоций. Сейчас только плечами пожимаю. Молодые 

люди не интересуются поэзией. Больные не интересуются 

врачами. Кому от этого хуже? Не спорю, врачам тоже не сладко, 

но все-таки? К тому же, врачи без больных существовать

не могут, а поэзия без массового читателя — вполне.

На том же вечере Вы рассказывали о своей 

поездке в Америку. Подводя итоги, Вы сказали, 

что как бы там ни было хорошо, нам там 

все равно хорошо не будет. Опишите главные 

различия в том, какое место в обществе занимает 

писатель, поэт и пишущий журналист 

на Западе — и у нас.

Не пророк, но порог. Порог, через который нужно 

перешагнуть — потому как за ним начинается всякий 

образованный, мыслящий человек. Порог, который 

поднимает тебя на ступеньку выше. Таково крайне 

меркантильное, но разумное отношение обычного — 

относительно интеллигентного — американца к писателю. 

Писателей уважают — но не то чтобы почитают 

Писатель и вообще мегачеловек
Дмитрий Быков, актер Михаил Ефремов
и бывший шеф-редактор ИД «Коммерсантъ»
Андрей Васильев придумали проект
«Гражданин поэт», где Ефремов читал стихи
Быкова на злобу дня. Сначала это была
передача радиостанции «Дождь»,
затем предприимчивые друзья стали
снимать чтения на видео с соответствующим
гримом на Ефремове и соответствующим
антуражем в студии. Всего за год, с февраля
2011-го по март 2012-го, вышло 48 выпусков
«Поэта» (обычно около 3-5 минут),
каждый из которых был приурочен
к какому-либо событию. Например, после
выхода фильма о Высоцком «Спасибо,
что живой» вышел ролик «Спасибо,
что бухой», а после президентских выборов,
где Прохоров занял второе место,
создатели ГП подготовили выпуск «Дядя
степа миллиардер». В основном,
декларируемые стихотворения можно было
отнести к жанру политической сатиры. За год
существования проекта и еще полгода после
его закрытия, троица объехала всю Россию
с живыми концертами, выпустила книгу и DVD,
заработав в общей сложности
около 80 млн рублей. Примерно столько же,
к примеру, зарабатывает в год каждый
из резидентов Comedy Club
(по оценке журнала Forbes)

и уж точно никогда не чураются. Писатель в свою очередь 

не стремится противопоставить себя толпе и не объявляет 

себя царем. Оттого ему не с чего вешаться, стреляться, 

прыгать из окон. Нимба в его ассортименте нет, а как 

русскому писателю без нимба? Впрочем, некоторый 

дискомфорт там ощущают не только русские писатели, 

но и всякие русские — точнее, осознающие себя 

таковыми — люди. Но это уже (прости меня, словесность!) 

поглубже, чем литература — это психология. У наших 

Америка легко может отнять несколько высших 

наслаждений: страдать, жаловаться, чувствовать себя 

изгоем, чувствовать себя непонятым гением. А без этого 

прожить не так-то легко, не всякий справится. Слишком 

уж там хорошо. Настолько, что для нас — это плохо.

Вы были в городе Айова-сити и сказали, что это 

целый писательский городок. Конечно, о таком 

«городке» у нас сложно подумать, но давайте 

представим вот какую ситуацию. Предположим, 

правительство инициировало ряд реформ 

в разных сферах жизни граждан. В том числе 

и в культурной сфере. В частности, было решено 

начать серьезно помогать и мотивировать 

местных писателей и поэтов к активному 

творчеству. Стать главой некого комитета, 

который будет вести и воплощать эту идею 

в жизнь — предложили Вам. Возьметесь ли Вы 

за такого рода проект? Если нет, то почему? Если 

да, то какие основные действия будете 

предпринимать?

Однозначно, нет. Потому что в условиях постсоветской 

страны — либо писать, либо отписываться. А этого даже 

ради такой благой цели делать не стану. Эгоистично, да. 

Но каждый делает выбор сам, а осудят — не обижусь. 

Помочь советом, проектом, отбором — пожалуйста. 

Но в строители писательского коммунизма — увольте.

Какие у Вас творческие планы на ближайшие 

5 лет?

Все те же, что и в первом классе: читать и писать.

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

ЧТО ДЕЛАТЬ ЕСЛИ ВЫ ПОЭТ
1  Опубликоваться в журнале «Звезда Востока»
2 Опубликоваться в одном из российских литературных журналов, адреса и контакты главных из которых можно узнать здесь
3  Принять участие в Международной программе для писателей, которую организовывает Университет Айовы для писателей со всего мира. Подробности здесь



- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

Несколько случайных стихотворений АЛИНЫ ДАДАЕВОЙ